Это произведение является сиквелом, то есть составной частью и продолжением двух произведений. Первое – это лист из альбома Ильи Кабакова «Десять персонажей». Второе – рисунок Сергея Ануфриева – члена группы «Медицинская герменевтика».
Incognito 8 Сон Табуретки «Ответ Бессмертия»
Спрятанные художники «Сны Героев»
Проект, состоящий из двенадцати инсталляций
Incognito 8
Сон Табуретки «Ответ Бессмертия»
Эхо
Бог может создать камень, который Сам не сможет поднять. Чтобы обосновать это утверждение, можно не упражняться в схоластике и изощренных богословских формулировках. Бог уже создал такой камень, и его существование говорит само за себя. Этот камень – Человек. С человеком Бог создал неподвластную себе территорию – человеческое сердце, в которое его владелец может пустить Бога только по свободному желанию. Это и есть та самая свобода совести, которую у нас не может отнять не то, что человек, но даже и сам Создатель. Эта свобода делает нас Образом и Подобием Бога, позволяя иной раз быть по-детски дерзкими с Ним.
Человек, хотя и имеет начало – существо бесконечное. Геометрически человек – это луч. Однажды рожденная душа больше никогда не прекращает существование. Тело тоже умирает лишь на время, чтобы восстать в преображенном виде. Человек бесконечен и тем самым сопричастен вечности.
Вечность – одно из свойств Бога. Но не Он вечен, потому что умеет сохраняться в вечности, но вечность создана им таковой, и Бог восседает на ней как на троне. Табуретка – не самое удобное седалище. Временное сидение для временных микрокухонь временных Хрущевок в эпоху временного социализма. Это символ человеческого временного. Но есть и человеческое вечное. Табурет – знак сидящего, знак человеческой способности осознанно работать с материей, его творческого начала, след мастера, сплотившего его. А мастер сопричастен вечности.
Упомянутый парадокс всемогущества ставит серьезный бытийственный и художественный вопрос: может ли творение быть неподвластным творцу? Быть может, табуретка и вечность и впрямь беседуют между собой, пользуясь возможностями этого парадокса? Табуретка мнит себя предметом сакральным и потому отваживается на вопрос: «Это навсегда?» – «Да» – чудится ей ответ. Хотя это просто ее собственное эхо.
Но есть и иное прочтение. Может ли художник изобразить нечто, не изображая этого? «Сон табуретки» – ответ на этот частный случай парадокса всемогущества. Художник изобразил то, чего нет на холсте – диалог восседающих.
Вся наша жизнь – разговор с Богом, и, в отличие от табурета, мы можем и должны задавать Ему прямые вопросы. Нам лишь надо осознавать, с кем мы говорим в каждое мгновение – с Творцом или с собственным эхо, отраженном от нас самих.
Что из предложенных прочтений истина, а что эхо?